Разбитыми стеклами, вазами.
Стертыми бытом, забытыми фразами.
Разными криками, после на газ до предела,
Где выкинут возле был разум и тело.
Фанат эвтаназий и связей по дружбе,
“Канат”, чтоб вылазить из грязи наружу.
Все низменно тут, эскапизм — вина,
Мутно да муторно вис, судьба кислая вниз вела.
Ходьба по краю, мольба о рае,
Беда не приходит одна, видал это с самого дна и я знаю,
Где покупают, продают за монеты приют
На момент и валюты там хватает.
Во мне зима и белый снег, гололед,
Мы бежим не во сне, где режим самолет.
Где-то вес – пару грамм и по вектору вниз,
Это поле чудес, барабан, сектор приз…
Они кричали на бис «Она такая одна»,
А я просто повис и в том шоу сошел там с ума.
Где-то ночами как призрачный дым,
Лето печали и грусти.
Вначале качать будут, после отпустит,
А я стану вовсе другим…
Тринадцать – как акций пакет,
В карцер и склеп, царство побед или бед.
Амф или мет, там были нет,
В тамбуре табурет и диван, ну привет, кабинет, Вам!
Станция – касса, квитанция, здравствуй,
И снова прощайте, больничные власти.
Отлично все, праздник, я вычтен и класть мне,
Кавычки – “Мое безграничное счастье”.
Дуют ветра, осень, прочь негатив,
Мне пора будет в восемь, окончен мой стих.
И стихает мотив этих песен,
А мир станет, пуст и мне не интересен.
Агрессия, злоба, депрессии проба,
Где пробыл апрель весь, и плесень осела в июле,
В раю ли я или стою перед Богом?
Немного в утробу добра бы пилюли…
Они кричали на бис «Она такая одна»,
А я просто повис и в том шоу сошел там с ума.
Где-то ночами как призрачный дым,
Лето печали и грусти.
Вначале качать будут, после отпустит,
А я стану вовсе другим…